На восток, на Урал
В течение месяца комсомольцы выполнили огромный объём работ, но оставаться и дальше на прежнем месте было рискованно. Чувствовалось «дыхание» передовых отрядов фашистских войск. К тому же всё чаще над нашим поселением летали вражеские самолёты. Их необычный гул доносился до нас задолго до появления, что давало возможность скрываться в отведённых местах. Вскоре в связи со сложившейся неблагополучной военной обстановкой руководителями отряда было принято решение о возвращении комсомольцев домой.
Но сделать это было непросто. Организованного отъезда не было. Дороги были загружены до предела. Комсомольцы добирались до Донецка, как могли, различным транспортом, на котором значительная часть населения покидала насиженные места, чтобы не оказаться в зоне оккупации. К моменту моего возвращения первый эшелон Горловского машиностроительного завода, на котором трудились мои родители, был готов к отправке на Урал. Но прежде необходимо было выполнить огромный объём работ: остановить завод, демонтировать оборудование.
Первый эшелон погрузили за двое суток. Он был укомплектован полностью. В теплушках разместились более 300 рабочих, большинство из них – вместе с семьями. Свободных мест не было. Однако мама настояла на своём решении ехать первым эшелоном. Она прекрасно понимала, что евреям было опасно оставаться в городе. Небольшой комод был заполнен предметами первой необходимости – и я с мамой (отец был эвакуирован третьим эшелоном) поселились на открытой платформе, рядом с токарным станком ДИП-200, который был прикрыт тентом.
12 октября 1941 года первый эшелон был отправлен со станции Горловка и влился в бесконечный поток эшелонов, идущих на восток. После пятидневного пребывания на платформе меня и маму определили в одну из теплушек.
Прежде чем оказаться на Урале, нам предстояло преодолеть огромное расстояние. Информация о продолжении следования эшелона отсутствовала, поэтому никто не решался отлучаться из вагона даже на короткое время. Так и сидели на местах, мерзли, питались, чем придётся. Но вот протяжный гудок тепловоза облетел состав, он означал завершение тягостного ожидания. Наконец-то вновь в дорогу, на восток – в Копейск!
У всех, кто находился в эшелонах, было одно желание: быстрее завершить этот длинный путь и оказаться в Копейске, обустроиться на новом месте и приложить все усилия для возрождения завода, для возобновления работы в новых условиях. Но прежде надо было выполнить огромный объём работ: в условиях суровой уральской зимы, когда столбик термометра опускался до минус тридцати, а порой и минус сорока градусов, разгрузить эшелон, установить прибывшее оборудование, разместить людей.
Первые дни пребывания горловчан на копейской земле были особенно трудными, хотя это надо было предвидеть. Прежде всего, предстояло обосноваться на новом месте. Перед местными органами власти была поставлена весьма непростая задача: решить эту проблему в короткий срок. В отведённое время все эвакуированные получили необходимое жильё. Часть людей была расквартирована в бараках одной из шахт, другая – в домах на территории посёлка Кирзавод, а это в семи километрах от предприятия. Ежедневно рабочие преодолевали пешком туда и обратно 14 км по заснеженным дорогам. Помню, часть пути проходила по железнодорожному полотну, и ходьба по шпалам выработала у людей даже особую походку.
Ритм работы по строительству завода был очень напряжённым. Рабочие, не считаясь со временем, стремились в кратчайшие сроки установить оборудование и ввести его в эксплуатацию. И тут же, без промедления, прямо под открытым небом (крышами цеха накрыли только через три месяца) начали производить военную продукцию. В ускоренном режиме было налажено производство миномётов и корпусов мин. В дальнейшем предприятие производило цилиндры к знаменитым «катюшам».
С течением времени возросла потребность промышленных предприятий страны в угольном топливе. Возникла неизбежная необходимость в восстановлении шахт, разрушенных во время немецкой оккупации на территории Украины. Поэтому правительство страны приняло дополнительные меры по обеспечению шахтёров горной техникой. Уже в преддверии 1943 года завод стал производить в основном машины для угольной промышленности, объёмы производства которых с каждым годом заметно возрастали.
Так заработал во всю мощь теперь уже не Горловский, а Копейский машиностроительный завод имени С. М. Кирова.